|
Говорят, что профессиональные юмористы в обычной жизни — люди занудные и неулыбчивые. А еще говорят, что когда тебе под шестьдесят, то менять что-то в своем образе жизни поздно. Оба эти распространенные мнения опровергает Илья Олейников: у него и с юмором все в порядке, и к тому же в свои 59 лет он начал активно заниматься спортом. Каких результатов добился актер на поприще здорового образа жизни, поинтересовался “МК-Бульвар”.
— Илья Львович, вы теперь спортсмен, красавец и комсомолец?
— Насчет красавца и комсомольца я бы с вами поспорил. Да и звание спортсмена тоже поставил бы под вопрос.
— За время занятий много килограммов сбросили?
— Я сначала похудел в области боков и живота килограммов на пять, а потом поправился килограммов на шесть, но туда, куда надо. Накачал мышцы.
— Сильно себя ломали?
— Очень. Это было омерзительно и с таким превозмоганием собственной лени. Мой первый тренер любил повторять: “Нужно все время смотреться в зеркало, потому что зеркало — наш друг”. Но тогда оно было моим врагом, потому что мне было неприятно на себя смотреть в полуобнаженном виде. А потом действительно мы как-то с зеркалом подружились. И даже больше, чем нужно.
— С чего вас на такие подвиги потянуло? Не проснулись же вы в одно прекрасное утро и решили изменить свою жизнь?
— Именно в одно прекрасное утро. Только решил поменять не жизнь, а тело. У меня многое в жизни происходит вот так, с кондачка. Появляется какая-то идея и полностью меня захватывает. Стоянов такое мое состояние называет “ригидностью”. Это когда человек на чем-то зацикливается, пока не осуществит свою идею до конца. Но Юра считает, что это своеобразный вид шизофрении. А мне кажется, хорошо, когда перед тобой есть цель.
— А до этого ваша “ригидность”...
— ...это Стоянов так говорит. Во всяком случае, не фригидность — точно.
— Так куда она была направлена?
— Моя фригидность-ригидность? Когда я ходил в школу, могу точно сказать, что она не была направлена на учение. Скорее против него, потому что моя успеваемость была ужасающая. А вообще у меня же не всегда возникают “ригидные” идеи. Был период, когда их не было. Потом я увлекся спортом, чудовищно себя преодолевал. Только месяца через 3—4 стало полегче, когда появились первые изменения. Но это не значит, что я сейчас разденусь, и все женщины упадут в обморок. Хотя по сравнению с моими сверстниками, мне кажется, что я выгляжу весьма прилично: на пляже мне не стыдно оголяться.
— Тяжело было отучать себя от многолетних привычек?
— Никак не могу бросить курить, и как отзанимаюсь, то сразу в зубы сигарету хватаю. Но я себе дал слово: если осуществлю очередную свою “ригидность”, то перейду на 10 сигарет в день. Идея, которая возникла у меня в башке, связана с мюзиклом, к которому я написал музыку. Андрей Павлович Петров, послушав ее, сказал: “Зачем вы занимаетесь “Городком”? Вам надо музыку писать”. Мюзикл мы ставить будем скорее всего в Минске. Там огромное количество талантливых людей. Все роли кроме одной будут исполнять белорусские актеры. Мой персонаж — хозяин свалки, который мнит себя пророком. Такая достаточно неприятная личность, если не сказать, что просто мерзопакостная. В целом должна получиться философская притча, которая будет сочетаться с очень помпезным зрелищем.
— Возвращаясь к многолетним привычкам — так от чего вы все-таки отказались?
— Я себя отучил пить. Совсем. Очевидно, я был не алкоголиком, а простым бытовым пьяницей. По вечерам по 150 граммов выпивал каждый день, так сказать, для снятия напряжения. Но для кого-то это проходит совершенно бесследно, а на мне стало плохо сказываться. Представляете, в течение 30 лет выпивать? Сначала было трудно. Я пытался себя обманывать безалкогольным пивом. Скажем, выпивал по 3—4 бутылки, и мне казалось, что я кайф какой-то испытываю. Но на самом деле только живот раздувался. И я от пива отказался. А через какое-то время понял, что совершенно не нуждаюсь в алкоголе.
— Считается, что бывшие алкоголики — очень мрачные личности.
— Нет. Я от этого не стал зануднее. Знаете, у меня есть знакомый (я с ним когда-то работал музыкантом) — “зашитый” алкоголик. Через пять лет он “расшился” и начал каждый день страшно напиваться. Очевидно, воспоминания о пяти бездарно прожитых годах будили в нем зверя. И вот когда он напивался, то начинал бегать по гостинице с криком: “Всех “подошью!” Наверное, для него это было страшной местью.
— Как родные отнеслись к вашим переменам в жизни?
— Я не могу сказать, что по поводу моей завязки был устроен семейный праздник, на котором я напился как свинья. Все происходило настолько плавно, что никто этого практически не заметил.
— А то, что вы стали спортсменом?
— Дело в том, что моя жена уже лет двадцать занимается собой. Причем серьезно. Каждое утро по полчаса себя истязает.
— Она поддержала ваши начинания?
— Она же нормальная женщина. Почему она должна была меня не поддержать?
— Могла бы подхихикивать над вами…
— Нет. Зачем? Подхихикивал только Юрий Николаевич Стоянов, особенно в начале моих занятий. А у него масса намного больше моей (он весит около 105 кг). Помню, месяца два прошло с начала мучений. Он подошел ко мне, плечиком толкнул, я метров на 8 улетел. “Ну, и где твои занятия?” — сказал он мне с чувством превосходства.
— А ваши сын и внук?
— Деня (Денис Клявер, солист группы “Чай вдвоем”. — МКБ.) сам очень спортивный. А внуку Тимоше пока все до лампочки, ему только 5 лет. Хотя его отдали недавно заниматься тэквандо. Он иногда ко мне домой приходит, а я занимаюсь. Тимоша тогда тоже берет гантельку, раза два поднимет, а потом: “Ой, тяжело” — и уходит.
— Говорят, что вы даже во время съемок “Трое сверху” спортом занимаетесь?
— Да. Я попросил, чтобы мне тренажерчики приволокли. Я ведь очень много времени провожу на площадке. А если, к примеру, месяц не позанимаешься, то тело начинает как бы деформироваться. А мне, откровенно, жалко потраченных сил и времени.
— Перефразируя песню: нам спорт строить и жить помогает?
— Ну, жить он не помогает. А насчет строить — я еще не пробовал себя в роли гастарбайтера.
— Вы, как и ваш сериальный персонаж Семен Кузьмич, квартиру сдаете. Денег не хватает?
— Сдаю, но не потому что бедствую. Просто у нас очень хорошая квартира в центре Питера. Мы в ней не живем, поскольку перебрались за город. А чего она без дела стоять будет? Платят нам символическую цену, да и не занимаюсь я этими вопросами, все лежит на жене. Так что ничего общего с моим героем у меня нет, как некоторые утверждают. Он — своеобразный идиот, малообразованный и неадекватно относящийся к самому себе.
— Обычно идиотам по жизни везет…
— Идиотам везет по одной причине, потому что они любое жизненное проявление воспринимают очень радостно. Знаете, что такое оптимизм? Это когда человек приходит на кладбище, смотрит на кресты и говорит: “Господи, какая красота! Кругом одни плюсы!”
— Из-за съемок вы уже третий месяц в Москве практически живете. Получается, что вы с сыном своих женщин на маленького Тимошу оставили?
— К сожалению, да. Мальчик воспитывается мамой, в меньшей степени бабушкой и няней. Иногда говорит: “Папа, я тебя не люблю, потому что ты редко приезжаешь”. Он безумно скучает по отцу.
— Он уже понимает, что его отец и дедушка известные люди?
— Я думаю, не очень. Во всяком случае, он только сейчас начал проявлять какой-то интерес. По всему Питеру висят плакаты с моей мордой, и когда внук их видит, то говорит: “Ой, дедушка”. И ему это нравится.
— По телевизору вас смотрит?
— “Городок” не смотрит. Только когда я его беру за шкирку и сажаю рядом. Внук минуты две посидит, а потом говорит: “Нет, дедушка, давай лучше “Кота в сапогах” посмотрим”. Я имел несчастье купить ему японский мультфильм “Кот в сапогах”. Ужасающий. Я внуку: “Ты лучше посмотри на дедушку”. — “Нет, я тебя и так вижу. Я хочу “Кота в сапогах”. Вот и получается, что какого-то кота он видит чаще, чем меня.
— А папины клипы смотрит?
— Да. Ему нравится. Тимоша очень хорошо танцует. А еще любит взять свою детскую гитару, что-то на ней бренчать, очень смешно двигаться. Деня в этом возрасте уже пел, и у него был хороший, чистый голос. А этот как-то больше по барабану и гитаре долбит, в основном мимо.
— Внук ходит в детский сад?
— Да. Как-то Кирилл Набутов снимал свою передачу и попросил Деню изобразить доброго отца, который отвозит сына в детский сад. И когда он Тимошу привез, дети создали вокруг него жесткий ажиотаж. И тогда внук понял, что у него папа не последний лох, и победоносно в тот момент поглядывал на сверстников.
— У него же сейчас возраст “почемучки”?
— Ну, он уже взрослый мальчик и все понимает. А со мной он мало общается и не спрашивает ничего. Ему главное — заставить меня во что-нибудь с ним поиграть: в этих спайдерменов, роботов.
— Вы правильный дед?
— Откуда я знаю? Наверное, неправильный, потому что очень мало уделяю внуку внимания. У меня слишком много своих проблем. Потом я знаю, что он не обделен заботой со стороны родителей. Но я его очень люблю. Тимоша — совершенно замечательный мальчик. Очень красивый. И когда он подрастет, девочки по нему будут сохнуть по полной программе.
— Это же хорошо…
— Хорошо. Вообще приятно, когда у тебя рождается не какое-то чудо-юдо с ушами, а абсолютно качественный ребенок. И ты понимаешь, что неким образом тоже в этом участвовал. Начинаешь к себе присматриваться, искать истоки этой красоты. Я помню, когда Деня родился, кто-то из знакомых на него посмотрел и сказал: “Надо же, такой маленький, а уже жидовчик”. А однажды пришел из детского сада, ему тогда было года четыре, весь заплаканный и говорит: “Мама, а кто такой ливрейчик? Меня там все ливрейчиком обзывают”. (Смеется.)
— У вас за городом большой участок земли. Как же вы пропустили все осенние огородные работы?
— У меня там не растут сельскохозяйственные культуры: помидоры, огурцы, чеснок, лук. У нас сад хороший, яблони есть, сливы. Но в этом году выдался неурожайный год.
— Кто за садом ухаживает?
— Несколько человек, потому что территория достаточно большая, где-то полгектара. Поэтому у нас есть два мальчика, которые приехали из Туркмении, они занимаются стрижкой газонов. И две девочки, наши, русские, они ухаживают за всем остальным.
— А жена за домом следит?
— Ну а кто же еще? Если только бандиты какие-нибудь (тьфу-тьфу)…
— Ваш поселок называют “Новый русский”, а вы себя таким чувствуете?
— Абсолютно не чувствую. А поселок на самом деле называется “Русская деревня”, но его, естественно, в народе переделали. Хотя там живет понятно какой контингент людей. Но эти люди очень отличаются от москвичей. Я когда на Рублевку в первый раз приехал, у меня было такое ощущение, что в Освенцим попал. Кругом люди с автоматами, огромные заборы, каждый живет в своей резервации, трава жухлая и чахлая. А у нас в поселке озеро большое и очень красивое, все друг друга видят, тихо и спокойно. Ко мне когда знакомые в первый раз приезжают, говорят, что у нас очень красивый участок. И я испытываю от этого большое моральное удовлетворение. Хотя сейчас для меня главное удовлетворение — это мой мюзикл. Если я осуществлю свою задумку, то буду понимать, что не зря прожил жизнь.
|
|
